«Сегодня» и просветительский проект «Магид» продолжают совместно рассказывать о еврейских традициях. В этом цикле мы говорим о смысле праздников — о том, как их можно проживать не только как традицию, но и как внутренний путь.
Мы беседуем с раввином Гедальей Шестаком и соавтором проекта «Магид» Леонидом Меламедом о двух финальных праздниках осеннего цикла — Шмини Ацерет и Симхат Тора. Это время, когда праздники заканчиваются, впереди начинается будничная жизнь, и особенно важно понять: как прожить этот день правильно, чтобы радость не исчезла вместе с праздничным светом.
Этот день в Израиле — особенно важный. Он совпал с долгожданной вестью: освобождены заложники. Наконец-то они вернулись к семьям, начинают процесс реабилитации. И Шмини Ацерет и Симхат Тора станут первыми праздниками, которые они встретят дома. Именно в Симхат Тора два года назад более 250 людей были взяты в плен во время атаки ХАМАС, а более 1200 убиты.
Читайте также
Суккот: время хрупкости, время силы
Йом-Кипур: день искупления и… радости
Начинай действовать: Рош ха-Шана как повод измениться к лучшему
Магид: зачем современному человеку еврейская культура?
Рав Гедалья Шестак: «Шмини Ацерет – день, когда Бог говорит народу: “останемся вдвоем”»
В чем разница между ними Симхат Тора и Шмини Ацерет?
На самом деле, праздники Шмини Ацерет и Симхат Тора — это не одно и то же, хотя происходят они в одно и то же время.
В Израиле оба празднуются в один день, а в диаспоре — это два дня. Принято, что первый день называется Шмини Ацерет, а второй — Симхат Тора.
Шмини Ацерет — праздник древнейший, его корни уходят прямо в Тору, где Всевышний повелевает: «На восьмой день будет у вас собрание».
А вот Симхат Тора — праздник относительно новый, если смотреть с точки зрения еврейской истории. Ему примерно 1300–1400 лет. Он появился в эпоху Гаонов, между VII и XI веками новой эры, и его родиной стала Вавилония.
Хотя к тому времени самой страны Вавилонии уже не существовало почти тысячу лет, евреи продолжали называть эту землю старым именем — Бавель. Там в то время жила большая часть еврейского народа, именно там формировалась традиция диаспоры.
В Вавилонии существовал обычай читать всю Тору за один год: каждую неделю — одна глава, так что к концу года прочитывался весь свиток.
В Земле Израиля, наоборот, существовала трехлетняя система — там каждую неделю читали меньший отрывок, и весь цикл занимал три года.
Когда в Вавилонии стали завершать чтение Торы ежегодно, появился обычай праздновать день завершения и начала заново — именно в праздник Шмини Ацерет.
Так появился праздник Симхат Тора — радость по поводу завершения и начала чтения Торы.
Со временем этот вавилонский обычай распространился по всему еврейскому миру. Сегодня уже никто не заканчивает чтение Торы раз в три года — повсюду принято завершать и начинать ее именно в этот день.
Поэтому мы и говорим: Шмини Ацерет и Симхат Тора.
Шмини Ацерет — праздник библейский, существующий более трех тысяч лет, а Симхат Тора — праздник народный, созданный в диаспоре как радостное завершение годового круга Торы.
Почему многие считают, что Шмини Ацерет — это просто последний день праздника Суккот?
Это довольно распространенное заблуждение.
Люди часто проводят аналогию с Песахом: там ведь первый и последний день — праздники, а между ними идут хол-а-моэд, полупраздничные дни.
То же самое происходит и во время Суккота — первый день праздничный, потом хол-а-моэд, и люди по привычке думают, что «последний день» — это и есть завершение Суккота.
Но это не так.
Праздник Суккот заканчивается днем, который называется Ошана Раба — «Великая Осана». Это последний день Суккота, день полубудничный: можно ездить, работать, пользоваться электричеством.
И именно после Ошана Раба наступает совершенно новый праздник — Шмини Ацерет.
Он идет сразу за Суккотом, поэтому люди часто путают, думая, что это «продолжение».
Но Шмини Ацерет — отдельный праздник со своими законами, смыслом и идеей.
А что же тогда означает сам праздник Шмини Ацерет? В честь чего он празднуется?
Вот в этом и заключается его загадка.
Если все другие праздники связаны с исходом из Египта — Песах, Шавуот, Суккот, — то Шмини Ацерет не имеет прямого исторического объяснения.
Это, пожалуй, самый таинственный праздник еврейского календаря.
Тора говорит: «На восьмой день будет у вас собрание».
Слово «Шмини» — это «восьмой», а «Ацерет» можно перевести и как «собрание», и как «остановку».
Отсюда два толкования, и оба очень красивы.
Первое объяснение — «день собрания».
Представьте себе свадьбу.
Я дважды выдавал дочерей замуж и прекрасно знаю, что на свадьбе больше всего думаешь не о себе, а о гостях — чтобы всем хватило еды, чтобы всё прошло хорошо, чтобы все были довольны.
Ты служишь другим.
Так и в праздник Суккот еврейский народ приносил 70 быков в жертву — по числу народов мира, молясь за благополучие всех.
То есть весь праздник Израиль служил миру, молился за других, как хозяин, принимающий гостей.
А потом свадьба заканчивается. Гости уходят.
И вот тогда остается только семья — самые близкие.
Так и Всевышний говорит Израилю: «Теперь, когда вы молились за все народы, останьтесь со Мной. Посидим вместе, проведем этот день как семья».
Именно это — смысл Шмини Ацерет: день, когда Бог говорит народу — «останемся вдвоем».
Второе объяснение — «остановка» или «задержка».
Я очень понимаю этот образ — как отец, у которого взрослые дети приезжают на праздник.
Мы все собираемся, проводим время вместе, а потом праздники заканчиваются, и дети разъезжаются по домам. И ты говоришь: «Останьтесь еще на денек. Не уезжайте сегодня».
Так и здесь.
На Суккот евреи со всего мира собирались в Иерусалиме, чтобы принести жертвы в Храме.
После праздника каждый должен был возвращаться домой, и Всевышний, как любящий отец, говорит: «Останьтесь еще на один день. Давайте задержимся, побыть вместе чуть дольше».
Отсюда название: «Шмини Ацерет» — восьмой день остановки, день задержки, когда Бог как бы просит народ остаться еще немного в Его присутствии.
Вы назвали Шмини Ацерет самым загадочным праздником. Почему именно?
Потому что мы празднуем его, не зная, что именно празднуем.
Все остальные праздники получили свое объяснение — в честь выхода из Египта, дарования Торы, пребывания в пустыне.
А Шмини Ацерет остался без конкретного события, как древний реликт.
Я называю его «динозавром» еврейской традиции — в хорошем смысле.
Он пришел к нам из самой глубины древности, из тех времен, когда праотцы Авраам, Ицхак и Яков уже праздновали священные дни, еще не зная, какие чудеса будут с ними связаны в будущем.
Авраам, например, ел мацу — не потому, что помнил исход из Египта (его еще не было), а потому что чувствовал, что в этот день когда-то в будущем произойдет великая свобода.
Он соблюдал форму, не зная будущего смысла.
Так и с Шмини Ацерет: мы празднуем его в ожидании того, что должно произойти, возможно, в будущем, возможно, на уровне, выходящем за рамки человеческой истории.
И здесь особенно важно число восемь.
В еврейской традиции оно символизирует выход за пределы мира.
Шесть — это физика, шесть дней творения.
Семь — шаббат, соединение материального и духовного.
А восемь — это уже вне реальности, выход за пределы времени.
Недаром обрезание делают на восьмой день — это знак соединения человека с чем-то, что выше природы.
Даже форма цифры 8 — замкнутая петля, символ бесконечности.
Поэтому Шмини Ацерет — праздник за пределами объяснений.
Он как бы намекает на тайну будущего, на то, что восьмерка — это уже не этот мир.
Вы сказали, что каждый еврей, приходящий на Шмини Ацерет и Симхат Тора, ощущает себя частью вечности. Что вы имеете в виду?
Да, именно так. Каждый еврей, который приходит на этот праздник, — будь то человек глубоко религиозный или тот, кто пришел впервые, — чувствует, что он часть этой вечности, часть народа, который живет тысячелетия.
Праздник показывает: без каждого человека этот круг неполон.
Поэтому на Симхат Тора в синагоге вызывают абсолютно всех — от большого раввина до того, кто впервые переступил порог.
Это не просто вежливость — это глубокая символика: перед Торой все равны.
На Симхат Тора нет деления на «религиозных» и «нерелигиозных», на «своих» и «чужих».
Есть только одно — евреи, пришедшие вместе радоваться Торе.
Потому что Тора принадлежит каждому. И это — великая идея праздника: все равны перед светом, который исходит от нее.
Какие бы вы посоветовали «инструменты», чтобы сохранить это чувство единения и бесконечности в течение года, до следующих праздников?
В этом году, по удивительному совпадению, праздник Шмини Ацерет и Симхат Тора выпадает на день, когда, если Бог даст, должны будут освободить заложников.
Это событие, конечно, накладывает особое эмоциональное значение на праздник. Последние два года были для народа Израиля очень тяжелыми, страшными. Но даже из самых тяжелых испытаний можно вынести великие уроки.
Мы увидели: когда происходят беды, никто не спрашивает, кто ты — религиозный или светский, правый или левый, ашкеназ или сефард.
Все знают только одно: «Это наши. Это наши дети, братья, сестры. Их нужно вернуть домой». Это чувство — когда исчезают границы между «моими» и «чужими» — и есть подлинное единство Израиля.
Казалось, что современное израильское общество уже слишком расколото:
одни — за религию, другие — против,
одни — за традицию, другие — за реформы,
одни — за ашкеназов, другие — за сефардов.
Общество напоминало разбитую чашу, осколки которой разбросаны в разные стороны.
И вдруг — мы увидели, что есть вещи, которые способны воссоединить. Когда боль становится общей, когда надежда — общая, когда молитва — одна на всех.
Тогда народ снова становится единым телом.
И вот это чувство — то самое, что лежит в основе праздников Шмини Ацерет и Симхат Тора.
Потому что именно Тора, еврейская традиция и духовность — то, что соединяет нас всех, делает нас частью одного народа.
Получается, что главная идея праздника — не только радость, но и напоминание об этом единстве?
Да, ведь чтобы быть единым народом, не нужно ждать беды. Не нужно, чтобы кто-то снова оказался в заложниках, чтобы мы вспомнили, что мы одна семья.
Мы почему-то начинаем чувствовать братство только тогда, когда нас «клюет петух» — когда беда. Но настоящая задача — не ждать беды, а помнить постоянно, что мы единая семья.
Пусть даже, когда все спокойно, у каждого из нас остается ощущение: «Какими бы мы ни были, где бы ни жили, мы — часть одного народа, одной семьи».
Эта семья нерушима уже тысячи лет.
И то, что делает нас родственниками, что дает нам общую фамилию — это Тора.
Она — не просто книга. Она — родовая память народа Израиля, его духовное ДНК.
С нее все началось и ею все продолжается.
То есть это и есть главный урок, который мы должны вынести из этого праздника?
Мне кажется, что именно это — главная идея Шмини Ацерет и Симхат Тора.
Праздник, когда каждый из нас чувствует: «Я — часть вечности, часть народа, который был, есть и будет».
И это осознание не должно уходить вместе с окончанием праздников. Пусть оно живет с нами каждый день — в быту, в работе, в словах, в отношениях с другими.
Потому что тогда все, что мы делаем, становится продолжением Торы.
Главное, чтобы весь Израиль встретил Шмини Ацерет и Симхат Тора в мире, вместе с возвращением наших ребят.
Леонид Меламед: «Ты никогда всего не поймешь, но и возможности учиться бесконечны»
Это праздник, в котором нет, кажется, упоминания ни о какой грусти, нет коннотации ни с чем грустным. Что для вас это? При этом он довольно для религиозных людей: люди светского разряда о нем знают существенно меньше, чем о других больших праздниках — типа Рош а-Шана или Суккот. Что для вас это за день, за праздник?
Шмини Ацерет и Симхат Тора — это один день, а в диаспоре два: один день — Шмини Ацерет, второй — Симхат Тора. Это финишные праздники — финал длинной череды осенних дней.
Светский человек к этому моменту уже устает. Все время происходит работа над собой — над мировоззрением, психикой, отношением к жизни. И поэтому к концу этого пути сил на что-то новое почти не остается.
С одной стороны, так. С другой — праздник Симхат Тора с его хороводами и плясками с свитками выглядит для многих чем-то фанатичным, «не для всех», а для очень религиозных людей, которые готовы испытать эти эмоции или создать их в себе. А выглядит это не всегда привычно.
Есть убежденность в светской среде: мол, Рош а-Шана — важно, надо собраться, сходить в синагогу; Йом Кипур — кульминация года. А вот это — уже на поля жизни, «необязательная программа». Поэтому отношение к этим дням в нерелигиозной среде немного по остаточному принципу и как к чему-то для «фанатов».
Но для тех, кто воспринимает религию как инструмент настройки себя на жизнь, для кого вера — это работа над собой, эти дни становятся еще одной возможностью сделать важное действие. Это как в спортзал ходить. Есть люди, которые делают упражнения, потому что надо: пришел, поднял норму, отбегал на дорожке и ушел — долг телу исполнен, но без особой любви.
А есть другие — те, кому сам процесс приносит удовольствие. Им нравится чувствовать каждую мышцу, ритм дыхания, пульс, движение. Им нравится сам процесс укрепления себя, проверки своих возможностей. Для них еще полчаса в зале — в кайф. Вот такая разница и в отношении к праздникам. Кто-то «отбывает номер», а кто-то любит сам процесс — и в этом радость.
А что для вас лично? Как вы проводите эти дни?
Я стараюсь использовать это как еще одно любимое упражнение в зале. Шмини Ацерет — момент, когда есть возможность просто в тишине посидеть и подвести итоги всех предыдущих праздников. Хотя бы немного использовать эту возможность.
Подумать: что было, чему научился, о чем подумал, чему не научился, что другие сказали, чему они научились. Уже без внешних атрибутов — без сукки, без лулава и этрога. Нет необходимости что-то делать — просто есть возможность подвести итог и разложить все по полочкам.
А Симхат Тора — это другое. Символ праздника в том, что люди не изучают Тору в обычном смысле. Хотя, конечно, чтение есть — в момент перехода от окончания цикла к началу нового. Но самая большая часть праздника — когда ты не изучаешь, а просто радуешься тому, что ты внутри этого процесса.
Этому посвящен праздник — внешней радости от принадлежности к процессу. Разница в том, что у тебя в жизни есть Тора, есть учителя, мудрость, Всевышний, который все время с тобой, и друзья, которые разделяют с тобой эту радость.
Обычно мне начать этот праздник тяжело: под конец всех дней чувствуется усталость. Но если удается «зажечь себя», если эта внутренняя «свеча зажигания» сработает, то в итоге остается очень приятное, радостное ощущение на долгое время.
Это еще один позитивный эмоциональный аккорд — с мыслью о том, что сама принадлежность к процессу уже удовольствие. Возвращаясь к спортзалу: порадоваться тому, что у меня есть членский билет, что я вернусь в этот зал, где мои друзья, где занимаются тем, что мне важно и нравится. Вот эта принадлежность к клубу — и есть праздник Симхат Тора.
Мне кажется, одна из самых красивых вещей в еврейской традиции — что, переворачивая последнюю страницу Торы, тут же начинают первую. Что для вас это значит?
Тут нет двусмысленности, все очевидно. Это идея бесконечности: наше взаимодействие с силой, создавшей мир, не имеет начала и не имеет конца.
И в нашем знании тоже нет начала и конца. Ты не можешь сказать: «Я все знаю, все понял, теперь могу только пользоваться результатом». Нет. Ты никогда всего не поймешь, но и возможности учиться бесконечны: еще узнать, еще укрепить себя, еще помочь другим.
Чувствуете ли вы сейчас это состояние завершения и начала?
Да, конечно. Я не глубоко религиозный человек. Для религиозных людей это еще середина пути: у них впереди много упражнений, они не подводят итоги. А я, так сказать, «любитель», и чувствую уже обогащенность этими днями и готовность идти вперед.
Эта аллегория со спортзалом и клубом — она рабочая. Праздники дают силу, энергию, собранность. Ты чувствуешь усталость, но она хорошая. Это не пустота, а насыщенность. Ты завершил цикл и готов начать новый.
Еще больше о еврейской традиции можно узнать на каналах проекта «Магид»