На этой неделе Генеральная ассамблея ООН станет площадкой для кульминации так называемого «парада признаний» палестинского государства. Одна страна за другой в последние месяцы объявляют об официальном признании Палестины и этот процесс, очевидно, продолжится. Что это значит? Изменится ли что-то в реальности после этих заявлений? Возникнет ли от этого настоящее государство? (Спойлер — нет). И стоит ли Израилю переживать по поводу происходящего? (Спойлер — да). Но давайте по порядку.
Декларация Франции и Саудовской Аравии
В конце июля 2025 года в Нью-Йорке прошла международная конференция, организованная Францией и Саудовской Аравией. Ее итогом стала так называемая Нью-йоркская декларация — документ в поддержку идеи двух государств для двух народов. А 12 сентября Генеральная ассамблея ООН одобрила эту декларацию: 142 страны проголосовали «за», 10 — «против», еще 12 воздержались.
Противниками документа стали Израиль и США, а также Аргентина, Венгрия, Парагвай и несколько тихоокеанских государств — Микронезия, Науру, Палау, Папуа-Новая Гвинея и Тонга. Воздержались Албания, Камерун, Чехия, Конго, Эквадор, Эфиопия, Фиджи, Гватемала, Северная Македония, Молдова, Самоа и Южный Судан.
Зато в числе тех, кто поддержал декларацию, оказались почти все ведущие мировые игроки: Великобритания, Франция, Германия, Италия, Испания, Канада, Австралия, Бразилия, Индия, Китай, Южная Корея, ЮАР, Саудовская Аравия, Египет и ОАЭ.
И вот некоторые из этих стран уже сделали официальные заявления: «Мы признаем Государство Палестина». Звучит как исторический момент. Но что это на самом деле означает? Возникает ли от этого новое государство? И какие условия вообще должны выполняться, чтобы оно существовало не в дипломатических речах, а в реальности?
Что значит признание государства?
Для того чтобы страна действительно считалась государством, международное право выдвигает четкие условия. Еще в 1933 году Монтевидейская конвенция о правах и обязанностях государств зафиксировала четыре базовых критерия:
- постоянное население,
- определенная территория,
- правительство,
- способность вступать в отношения с другими государствами.
Эти принципы стали частью международной практики и воспринимаются как норма обычного права даже за пределами стран, подписавших Конвенцию.
Постоянное население. Здесь формально проблем нет: миллионы палестинцев проживают на этих территориях, и этот критерий считается выполненным.
Определенная территория. А вот здесь начинаются вопросы. В каких именно границах предполагается признавать палестинское государство? Сектор Газа? Иудея и Самария? Где будет его столица — Рамалла или Восточный Иерусалим? На эти вопросы пока нет ответа.
Правительство. Кто станет властью такого государства? Формально — Палестинская администрация в Рамалле. Но сектор Газа полностью контролирует ХАМАС, и эти структуры несовместимы. Одни воспринимаются как партнеры для переговоров, другие — как террористическая организация. Выборов давно не проводилось, единые институты власти не работают.
Способность вступать в отношения с другими государствами. Формально Палестинская администрация это уже делает. Так, у нее есть представительства за рубежом, она участвует в международных форумах и с 2012 года имеет статус государства-наблюдателя в ООН. Но при этом торговля, границы, движение людей и товаров, поставки электричества и воды зависят от решений Израиля и иностранных доноров. Дипломатический фасад есть, но реальной независимости нет.
И даже помимо этих критериев остается целый ряд нерешенных вопросов. У будущего палестинского государства нет собственной валюты. Не определено, какие силы безопасности будут ему подчиняться, кто возьмет на себя контроль за блокпостами и передвижением людей. Экономическая база также не выглядит самостоятельной, потому что без постоянных внешних вливаний Палестина фактически не сможет просуществовать ни одного дня.
И главное. Признание означает не только новые права, но и новые обязанности. Государство должно контролировать безопасность, управлять экономикой и институтами, обеспечивать базовые услуги населению. В таком случае ответственность уже будет лежать на палестинской стороне, а не только объясняться внешними факторами, а именно — «оккупацией Израиля».
Так что тогда означает признание палестинского государства?
Ничего.
В смысле?
Палестинское государство было провозглашено еще в 1988 году Палестинским национальным советом на сессии в Алжире. С тех пор его признали больше сотни стран. С 2012 года Палестина имеет статус государства-наблюдателя в ООН, пусть и без права голоса. В апреле 2024-го ее попытка стать полноправным членом провалилась только из-за американского вето в Совбезе.
То есть юридически и символически Палестина уже давно существует на бумаге. Все, что происходит сейчас, — это лишь рост числа стран, которые публично заявляют о признании.
Поэтому да, очередное признание еще несколькими странами ничего не меняет. Для палестинского государства. Но не для Израиля.
Что может Генассамблея?
Голосование 12 сентября показало впечатляющее большинство, но при всей громкости цифр у Генассамблеи нет рычагов для реализации решений. Ее резолюции носят политический и символический характер, они отражают настроение международного сообщества, но не обязывают страны предпринимать конкретные шаги.
Обязательные меры — например, санкции или введение миротворцев — находятся в компетенции Совета Безопасности. И здесь работает право вето постоянных членов. США традиционно используют его, чтобы блокировать резолюции против Израиля.
История знает редкие исключения. В декабре 2016 года Совет Безопасности принял резолюцию, осуждающую израильские поселения на территории Иудеи и Самарии. Она прошла только потому, что администрация Барака Обамы решила не использовать право вето и воздержалась.
Именно поэтому даже самые жесткие формулировки Генассамблеи превращаются скорее в декларацию позиции, чем в инструмент давления. Но при этом такие резолюции становятся удобным оправданием для стран и организаций, которые хотят предпринять собственные шаги против Израиля.
Что может произойти?
Все зависит от того, как поведет себя Израиль. Одностороннее признание палестинского государства в обход переговоров — это прямое нарушение логики соглашений в Осло, где было записано, что государственность может возникнуть только по итогам диалога двух сторон. Если Израиль решит ответить жестко — например, аннексией части территорий в Иудее и Самарии или расширением поселенческой активности, — это станет поводом для международной реакции.
В первую очередь под ударом окажутся отношения с арабскими странами, а именно — Соглашения Авраама, которые могут быть расторгнуты.
В Европе уже обсуждаются такие шаги, как приостановка соглашения об ассоциации с Израилем, ограничение экономических программ, эмбарго на вооружения. Все это может быстро начать применяться на практике.
Таким образом, опасность для Израиля заключается не в самих символических признаниях, а в их последствиях, которые создают поле, где любой шаг Иерусалима может быть использован как оправдание для санкций, бойкотов и дипломатической изоляции.
Новый раздел «Палестины»
В мире многое меняется, но в Париже, Брюсселе и Лондоне по-прежнему уверены, что знают, как устроить Ближний Восток, сидя у себя в кабинетах. Парадокс в том, что даже те, кто живут на Ближнем Востоке десятилетиями и сталкиваются с этой реальностью каждый день, уже давно сомневаются, что существует «правильный» рецепт. А возможно, его никогда не было, нет и не будет.
