Что происходит, когда страх, усталость и напряжение сталкиваются в замкнутом пространстве? Во время иранских обстрелов многим израильтянам приходится спускаться в общедомовые и общественные укрытия, чтобы переждать тревогу. Такие пространства призваны обеспечивать безопасность, но в условиях плотного соседства, высокого стресса и отсутствия четких правил поведения здесь все чаще возникают конфликты — вплоть до физического насилия.
В этой статье — три истории, рассказанные очевидцами в Facebook-группе «Тыквенный латте». Разные по масштабу и характеру, они схожи по сути: речь идет о границах допустимого поведения в местах, где люди ищут защиту.
Мы сохраняем прямую речь авторов, фиксируем, как развивались события и чем они закончились — или пока не закончились. Эти случаи поднимают важные вопросы о правах, ответственности и необходимости новых решений в условиях чрезвычайного положения.
Татьяна Пешехонова: «Меня и мою собаку избили и пытались выкинуть из миклата»
Новая репатриантка Татьяна Пешехонова рассказала, что в ночь на 16 июня в общественном убежище в Бат-Яме на нее напал «ивритоговорящий израильтянин» — на глазах десятков людей. Это была та самая ночь, когда во время массированного ракетного обстрела в городе была уничтожена часть многоэтажного жилого дома.
«Он вошел вместе с толпой перед сиреной и, увидев меня, проходящую с собакой к месту от туалета (собака довольно большая, поэтому всегда при мне), сходу набросился и стал тянуть из миклата, от кота и вещей, в ответ на сопротивление начал бить по голове и лицу, в ответ на крик и хлынувшую из носа кровь бил сильнее».
По словам Татьяны, напавший на нее мужчина уже ранее пытался выгнать ее из укрытия, возмущенный тем, что собака была без намордника. Тогда женщине пришлось в спешке соорудить временный аксессуар из подручных материалов, а позже — приобрести новый. С тех пор собака находилась в миклате только в наморднике, однако само ее присутствие продолжало вызывать у мужчины раздражение.
«В миклате у него была обширная группа поддержки. Они там живут большим или меньшим составом все эти дни и считают всех, кто приходит во время сирены, непрошеными гостями, которые пачкают им пол и мешают жить. Многие люди на это жаловались».
Полиция, по словам Татьяны, не приезжала на место происшествия до самого утра, ссылаясь на перегрузку. Спустя неделю после случившегося, как утверждает потерпевшая, дело не продвинулось, несмотря на поданное заявление, наличие фото- и видеоматериалов, медицинского заключения о травме и свидетельских показаний.
Однако в понедельник, 23 июня, пресс-служба полиции сообщила, что трое подозреваемых были доставлены в участок Бат-Яма для допроса. Все они связаны с инцидентами, в ходе которых жители препятствовали другим попасть в убежища. Один из описанных случаев — нападение мужчины на женщину с собакой, — по всей видимости, касается истории Татьяны.
Андрей Гор: «Сосед жестоко напал на нас — за просьбу не курить в убежище»
Андрей Гор обратился в группу в поисках опытного израильского адвоката, специализирующегося на делах о причинении вреда здоровью и гражданских исках, чтобы представлять их с женой интересы в серьезном деле о нападении и моральном ущербе.
«Во время ракетного обстрела в бомбоубежище нашего жилого дома в Тель-Авиве сосед жестоко напал на нас после того, как мы попросили его прекратить курить в убежище — запрещенное и опасное действие. Нападение включало физическое насилие с применением тяжелого предмета и привело к постоянному чувству страха и угрозе нашей безопасности и благополучию».
Жена Андрея получила черепно-мозговую травму, смещение зуба и контузию глаза. Врачи классифицировали случившееся как военную травму. У пары есть свидетели, фото и заключения специалистов. К посту Андрей приложил снимок, сделанный в медцентре «Вольфсон» спустя несколько часов после нападения.
«Мы считаем, что это дело имеет серьезные основания для значительной компенсации в связи с уникальными обстоятельствами и угрозой жизни в военное время».
В комментариях к посту Андрей уточняет, что после обращения в больницу они подали заявление в полицию, которая выдала нападавшему временный запрет на приближение — «цав ха-архака». Слушание по их делу назначено на 26 июня.
Пострадавшие также отметили, что благодаря рекомендациям участников группы им удалось найти адвоката и определить дальнейший план действий. По их мнению, дело может стать прецедентом и способствовать формированию практики защиты гражданских прав в условиях военного времени.
Алена Новгородская: «Почему иногда страшнее люди, чем ракеты?»
История Алены — одна из самых эмоциональных. Молодая мама делится своей ночной рутиной во время сирены: двое детей, тревожный чемоданчик, собака и бег по лестнице. Но больше всего ее потрясают не ракетные обстрелы, а то, что происходит внутри общественного убежища.
«Это проверка на человечность. И, кажется, не все ее проходят. Я поняла это, когда сосед, дедушка-раввин, в нашем бомбоубежище, не моргнув глазом, закурил. В помещении - 40 человек. Половина - дети. Он в центре, с сигаретой, как главный злодей из Тарантино. Я просила. Кричала. Вежливо и не очень. В ответ - молчание Будды. Пришлось выбить сигарету из руки. Он, кстати, даже не вздрогнул».
Физического конфликта не произошло, но осадок остался. Главное в истории Алены — не столько поступок соседа, сколько реакция окружающих: равнодушие, отсутствие поддержки, усталость и отчужденность.
«Я не герой. Я мать. Я устала. У меня, как и у вас, было много бессонных ночей, грудной ребенок и вздрагивающий от каждого сигнала сирены сын. Но, черт возьми, даже в аду можно не курить посреди детского страха».
Что говорит закон?
Все три истории ставят перед обществом вопросы, на которые у властей пока что нет готовых ответов:
- Кто отвечает за порядок и правила в общественных укрытиях?
- Какие права есть у уязвимых групп: матерей, животных, людей с фобиями и инвалидностью?
- Кто вмешается, если происходит насилие в подвале — и что может сделать полиция, когда вокруг сирены?
- Как мы, как общество, можем не только спасаться, но и не вредить друг другу?
Вместо заключения — несколько очевидных, но, похоже, нужных напоминаний:
- Миклат — это не жилое помещение. Это временное убежище, открытое для всех.
- Курение в укрытии запрещено — и по закону, и по элементарной человечности.
- Наличие рядом детей или животных — не повод для раздражения, а повод для сочувствия.
- Физическое нападение остается преступлением. Даже во время войны. Особенно во время войны.
В случае насилия или угроз обязательно обращайтесь в полицию (100), в центр поддержки Министерства труда и социального обеспечения (118), а также в правозащитные организации. Полный перечень важных телефонов на сайте Службы тыла: www.oref.org.il
