За последние месяцы в бедуинских поселениях Израиля несколько раз лилась кровь. 3 августа в деревне Умм-Батин обстреляли автомобиль — четверо раненых, среди них дети. В мае в Араре стрельба между кланами унесла жизнь одного человека и ранила двоих. В том же месяце в Тель-Шеве выстрелы по свадебному кортежу убили восьмилетнего мальчика и ранили шестерых. А после резни 7 октября один из бедуинских кланов объявил кровную месть ХАМАСу за убийство своего родственника, назначив миллион долларов за сведения о террористах.
Все эти эпизоды объединяет одно: старый, почти архаичный обычай, в котором долг крови важнее приговора суда. Что такое кровная месть, почему она живет в XXI веке и как она вплетается в жизнь мусульманских общин? Давайте разберемся.
Кровная месть — универсальный закон до эпохи государств
Задолго до появления судов и законов в привычном нам виде у большинства народов действовал один и тот же механизм — долг мстить за убитого члена семьи или рода. Это был способ выживания: если убийцу не накажут, род сочтут слабым и беззащитным, а значит, он станет мишенью для новых нападений.
Кровная месть встречалась почти повсюду. В Европе германские и кельтские племена знали wergeld — либо месть, либо денежная компенсация. У славян существовала «вира» — выкуп за убийство, закрепленный в «Русской правде», своде законов Древней Руси XI–XII веков. Скандинавы эпохи викингов практиковали blodhevn — кровное возмездие. На Кавказе и в Средней Азии действовали адат и другие кодексы, где долг мести был обязанностью всего рода. Балканы до недавнего времени знали албанский Канун Леке Дукаджини с понятием гякмариа — месть за кровь, которая могла тянуться десятилетиями. У африканских масаев, сомалийцев и туарегов, у индейцев Америки, маори в Новой Зеландии — везде существовали собственные формы этого закона чести.
Доисламская Аравия: урф и долг крови
Доисламская Аравия жила по кодексу, который арабы называли урф — «обычное право». В нем долг крови стоял рядом с гостеприимством и верностью слову. Нарушить его значило потерять уважение и безопасность в собственной общине. Месть не была стихийной: у арабских племен существовали четкие правила — кто именно может быть мишенью, в каком объеме допустимо возмездие и когда долг считается исполненным. Нарушить этот закон значило потерять уважение и безопасность в собственной общине.
Как ислам изменил кровную месть?
Когда в VII веке на Аравийском полуострове появился ислам, он не стал полностью запрещать кровную месть, но впервые попытался ограничить ее масштаб и поставить в рамки. Коран закрепил принцип кисас — «жизнь за жизнь»: семья убитого имела право требовать возмездия, но наказание должно было быть равноценным. Нельзя было убивать больше одного человека за одно убийство, мстить посторонним или выходить за пределы самого преступления.
При этом ислам предложил альтернативу — прощение за выкуп (дийя). Денежная или имущественная компенсация рассматривалась как богоугодный поступок, который способен остановить цепочку убийств и вернуть мир между родами.
Были введены и запреты на чрезмерность: нельзя калечить тела, убивать женщин, детей, стариков, а также возобновлять старые, исчерпанные конфликты. В идеале решение о мести или прощении должно было переходить от рода к судье — кади, чтобы исключить стихийное насилие.
Однако в кочевых и племенных обществах нормы урфа и кодексы чести оказались сильнее религиозных ограничений. Для многих мусульманских племен кисас и дийя стали не заменой, а лишь легитимизацией давнего обычая, и кровная месть продолжила жить почти в прежнем виде.
Как работает кровная месть?
В племенных обществах кровная месть представляет собой нечто вроде социального института с четкими правилами, регулирующими, кто, когда и как может воздать за пролитую кровь. Эти нормы веками передавались устно и закреплялись в кодексах.
- Право на месть. Обычно оно принадлежит ближайшим мужчинам по мужской линии — братьям, сыновьям, дядям убитого. Женщины в большинстве культур не участвуют в мщении, но могут влиять на решение через родственные связи.
- Кто становится целью? Возмездие направлено против любого взрослого мужчины из рода убийцы, независимо от того, участвовал он в преступлении или нет. Это связано с принципом коллективной ответственности клана. В некоторых кодексах мстить можно только самому убийце, в других — круг целей шире.
- Передача долга. Если убийца или его близкие успели скрыться, долг мести не снимается. Он может передаваться от отца к сыну и тянуться десятилетиями, пока не будет исполнен или официально прощен. Иногда история конфликта уходит вглубь на несколько поколений, и его истоки уже никто не помнит.
- Правила возмездия. Месть должна быть «равноценной»: за одного убитого — один убитый. Запрещено (по крайней мере формально) убивать женщин, детей и стариков, калечить тела. Однако на практике эти запреты иногда нарушаются, особенно при эскалации конфликта.
- Примирение (сульх). Прекратить кровную вражду можно двумя путями — исполнить месть или заключить мир. Процесс примирения часто сопровождается торжественными встречами кланов, принесением клятвы, выплатой дийи (денежной или имущественной компенсации) и символическими жестами, например, совместной трапезой.
- Роль посредников. Переговоры о мире ведут уважаемые старейшины, религиозные лидеры или представители третьих родов. Их задача — убедить обе стороны, что продолжение мести принесет больше вреда, чем пользы, и сохранить при этом честь обеих семей.
- Социальное давление. Человек, отказавшийся мстить без веской причины, рискует потерять уважение не только в своем роду, но и в соседних племенах. Это давление делает отказ от мести крайне трудным, даже если внутри семьи есть желание прекратить конфликт.
Кровная месть у мусульман сегодня
В XXI веке кровная месть сохраняется прежде всего в племенных и клановых сообществах, где традиционное право урф или его аналоги до сих пор играют не меньшую роль, чем государственные законы. Это характерно для бедуинских племен Ближнего Востока и Северной Африки, пуштунов и белуджей в Афганистане и Пакистане, курдов в Ираке и Турции, а также для ряда кавказских народов.
Общая черта — недоверие к официальной судебной системе и убеждение, что только клан способен защитить честь своих членов. Месть здесь воспринимается не как личная прихоть, а как общественная обязанность, нарушение которой грозит утратой статуса и уважения.
В бедуинской среде Израиля это явление регулярно становится причиной вооруженных конфликтов и смертей, о чем свидетельствуют недавние события в Негеве. Для многих общин понятие чести и долга крови остается столь же весомым, как и тысячи лет назад, даже в условиях современного государства.
